30 ноября 1945 года иранское Министерство иностранных дел направило в посольство СССР дипломатическую ноту, касающуюся ситуации на севере страны. В документе упоминалась группа лидеров курдских племен, которым приписывали подрывную деятельность в иранском Курдистане. При этом отмечалось, что эти лица пользуются поддержкой с территории Советского Союза.
Так правительство Ирана выразило озабоченность деятельностью определенных курдских политических групп на севере страны и их возможными заграничными контактами. В дипломатической ноте затрагивался вопрос обеспечения стабильности в регионе посредством межгосударственного диалога.
В дипломатической ноте также упоминалось о затруднениях в перевозке продовольствия из северных районов Ирана в центральные и южные провинции. При этом Иранское правительство предъявило необоснованные претензии к представителям СССР, обвинив их в создании трудностей при назначении иранской жандармерии и чиновников в северных регионах. Более того, попытались возложить ответственность на советскую сторону за отсутствие в ряде провинций генерал-губернаторов.
Также в документе говорилось об отсутствии пограничных постов Ирана на границе с Турцией, при этом также намекая на якобы негативное влияние действий СССР.
В ноте Министерство иностранных дел Ирана также заявило о вмешательстве советских властей в иранскую судебную систему. Однако никаких конкретных фактов, подтверждающих это утверждение, в документе не приводилось.
Более того, в ноте упоминались различные инциденты, имевшие место в ряде населённых пунктов северных провинций, таких как Мияне и Марагинский остан. При этом ответственность за них безосновательно возлагалась на членов Демократической партии Азербайджана.
Однако никакие конкретные доказательства вины последних в указанных событиях в ноте не представлялись. Таким образом, иранская сторона лишь выдвигала необоснованные и несуществующие претензии в адрес советских властей и определённых политических сил на территории Ирана. При этом не приводила никаких конкретных свидетельств в подтверждение своих заявлений.
В заключении дипломатической ноты Иранская сторона попыталась возложить ответственность за ситуацию в Северном Иране на «советских военных советников».
При этом в качестве обоснования использовался Тройственный договор 1942 года, не имеющий отношения к заявленным претензиям. Более того, Иранское правительство выдвинуло предложение о дополнительном введении войск и жандармерии с юга страны в северные провинции.
Так заключение ноты содержало попытку безосновательно возложить ответственность на СССР и скрытое стремление усилить военное присутствие в северных районах страны под видом решения выдуманных «проблем безопасности». При этом не было представлено никаких доказательств виновности советской стороны.
В ответ на дипломатическую ноту Ирана от 30 ноября 1945 года, Советское посольство вручило 26 ноября развернутую ноту Министерству иностранных дел этой страны. В ней подробно рассматривались все пункты иранского документа и давались исчерпывающие опровержения. Отмечалось, что утверждения Тегерана о вмешательстве советских представителей в деятельность местных властей не находят подтверждения в фактах и не соответствуют реальности.
Более того, СССР опровергал безосновательные обвинения в оказании содействия некоторым курдским племенам и политикам. В детально подготовленном ответе давались убедительные аргументы, опровергающие любые намёки Ирана на нарушение Советским Союзом его суверенитета или вмешательство во внутренние дела.
В советской ноте также опровергались конкретные факты, упомянутые в иранском документе. Уточнялось, что советские представители не выдвигали требований об освобождении задержанных жандармерией лиц в городе Галикенд, как это ошибочно указывалось.
Кроме того, опровергался описанный случай предполагаемого задержания советскими работниками иранского военного патруля в Тебризе по пути в тюрьму. Так в ответной ноте давались конкретные опровержения ложным фактам, приведённым в иранском документе. Это свидетельствовало о тщательной проработке позиции СССР и стремлении развеять любые сомнения в своих действиях на территории Ирана.
В советской ноте опровергалось утверждение иранской стороны об оказании препятствий со стороны СССР передвижению иранских граждан в северные провинции. Уточнялось, что на самом деле советские власти никогда не осуществляли какого-либо контроля за перемещением иранцев по собственной территории, а, следовательно, не могли создавать препятствий для их приезда в указанные районы.
В советской ноте было дано опровержение утверждению из иранского документа о возможном вмешательстве представителей СССР в экономическую деятельность в северных провинциях Ирана. В частности, подчёркивалось, что данное заявление не находит подтверждения и лишено всяких реальных оснований, поскольку советская сторона никогда не осуществляла влияния на хозяйственную жизнь соответствующих территорий Ирана.
В советской ноте указывалось, что в период Второй мировой войны, несмотря на тяготы для СССР, он оставался верным союзническим обязательствам перед Ираном. В мае 1943 года, в условиях трудностей для Тегерана, наша страна оказала гуманитарную помощь, доставив 25 тысяч тонн пшеницы в иранскую столицу.
Более того, советские торговые организации, поставляя в Иран и другие товары, способствовали улучшению снабжения местного населения в годы войны. Так, в ответном послании подчёркивалось, что СССР оставался надёжным партнёром для Ирана даже в сложный период, оказывая поддержку в решении гуманитарных задач. Это призвано было контрастировать с бездоказательными обвинениями со стороны иранского МИД.
В советской ноте расписывалось, что обвинения иранской стороны в адрес СССР в отношении отсутствия на севере страны иранских генерал-губернаторов и других должностных лиц не могут быть приняты. Указывалось, что советское правительство никак не может нести ответственность за кадровые решения, принимаемые иранскими властями в отношении собственных административных структур на территории Ирана. И этот пункт иранской ноты опровергался как не имеющий под собой никаких оснований и не соответствующий действительности. СССР не мог принимать на себя вину за внутренние дела другого государства в сфере госуправления.
Советская нота подчеркивала, что советские транспортные организации всегда оказывали содействие иранским властям в передвижении чиновников к месту назначения. Несколько дней назад Советское посольство предоставило самолет для поездки в Тебриз генерал-губернатора господина Баята. Это опровергало необоснованные заявления иранской стороны и демонстрировало реальную помощь со стороны СССР в вопросах функционирования местной администрации.
В советской ноте подчеркивалось, что позиция иранского Министерства иностранных дел касательно охраны границы с Турцией носит весьма предвзятый характер. Отмечалось, что ранее Иран неоднократно сообщал СССР о значительных трудностях, связанных с установлением пограничного контроля в этом районе.
Более того, несмотря на настойчивые предложения советской стороны, иранская сторона в свое время отказалась брать на себя охрану данного участка границы. В ноте показывалось, что сам Иран ранее признавал проблемность контроля данного участка и не желал брать на себя такие функции, а потому несправедливо было возлагать ответственность за это на СССР.
В советской ноте опровергалось утверждение иранской стороны об вмешательстве СССР в судебную систему страны и срыве наказания виновных граждан. Это заявление сочли необоснованным и не соответствующим реальной картине.
Вместе с тем отмечалось, что иранские местные власти нередко сами срывало расследования преступлений, а суды нередко выносили слишком мягкие приговоры за нарушения порядка в районе советских частей, хищения военного имущества СССР или даже убийства советских военных. Несмотря на это, советские представители не вмешивались в иранскую юстицию, а работали в рамках законодательства страны для защиты прав советских граждан и учреждений.
В советской ноте подчеркивалось, что ссылка иранской стороны на Тройственный договор 1942 года не обосновывает выдвинутые претензии, поскольку СССР строго соблюдает все положения этого соглашения. Вместе с тем отмечалось, что сам Иран нельзя считать безупречно выполняющим все обязательства по поддержанию порядка на своей территории в рамках этого договора. Так, в ноте делался акцент на двойственности позиции иранской стороны — с одной стороны она ссылалась на договор для критики СССР, но с другой сама не всегда соблюдала его условия, касающиеся обеспечения безопасности в северных районах. Это разоблачало попытку Тегерана переложить ответственность за собственные проблемы.
В советской ноте указывалось, что действия отдельных представителей иранских войск и жандармерии нередко провоцировали беспорядки в северных районах страны, куда направлялись.
Уточнялось, что в прошлом году об этом сообщалось иранскому руководству. Более того, в последнее время некоторые представители жандармерии не только не обеспечивали порядка, но своим поведением спровоцировали инциденты с местным населением.
Так, в советской ноте акцент делался на том, что проблемы с безопасностью в северных районах Ирана нередко исходили не со стороны СССР, а были связаны с действиями самих иранских военизированных структур. Это подрывало обвинения Тегерана.
В советской ноте по поводу заявления иранской стороны о дополнительном развертывании войск на севере было сделано следующее уточнение. СССР считал необходимым избежать любых нежелательных осложнений как для иранского, так и советского правительства, которые могли бы возникнуть в связи с переброской новых воинских контингентов. Подчеркивалась готовность обсудить этот вопрос и найти взаимоприемлемое решение, не ухудшающее отношений и не нарушающее безопасности.
В советской ноте отмечалось, что введение новых иранских войск в северные районы страны в данный момент является нерациональным мероприятием. Указывалось, что это может привести к беспорядкам и кровопролитию среди местного населения.
В таких условиях СССР придется ввести дополнительные силы собственных войск с целью охраны порядка и безопасности своих гарнизонов. Однако советское правительство также расценивало нежелательным дополнительный ввод своих войск в Иран. Поэтому посчитало нерациональным в текущий момент размещение новых иранских воинских контингентов на севере страны, так как это могло усугубить обстановку и потребовать введения еще больших сил.